С самого начала казалось, что они чего-то недоговаривают. Что они лицемерны даже в своем лицемерии. А лицемерие бывших парторгов, идеологических работников, литературных прославителей партии и прочих «профессиональных коммунистов», из которых в основном и состоит альянс, проголосовавших за запрет серпа и молота, ни у кого сомнений не вызывало. И потому не воспринимались всерьез их аргументы. Тем более что большинство из них относилось к так называемой «оккупации» Бессарабии «советским, тоталитарным, коммунистическим режимом». Как то: «насильственная дерумынизация и русификация» и даже «урбанизация с индустриализацией». Да уж, велика вина тех оккупантов, которые строили города и заводы! Так вот, оказалось, это только первый, самый верхний и очевидный слой лицемерия.
Скандальный закон вступил в силу, и теперь бывший член КПСС и ПКРМ Мариан Лупу и бывший член КПСС Владимир Филат обещают карать людей за его нарушение. Люди между тем нарушают. Причем злостно. Вызывающе носят майки с запрещенной символикой, крепят на лацканах значки, рисуют серп и молот на асфальте тротуаров, на стенах домов, собираются и митингуют в их защиту. А им снова угрожают. Теперь уже «менеджеры» реформируемой во имя Филата полиции. И со стороны может показаться, что происходит некое идеологические столкновение. Что этот бред обладает оттенками какого-то глобального смысла. Взять хотя бы не понятую никем почти в мире попытку уравнять коммунизм и фашизм, которые, вопреки мейнстриму, продолжают предпринимать нынешние молдавские руководители. Это из той же оперы — придать возне в домашней лужице универсальные признаки мондиализма.
Правда, Тимофти, рассуждающий с трибуны Совета Европы об отсутствии различий между нацистскими лагерями смерти и ГУЛАГом, выглядит чрезвычайно неубедительным. Поскольку Совет Европы, расположенный территориально в знаменитой левыми традициями Франции, явно не то место, где позволительно произносить подобные глупости. Вернее, произносить-то позволительно, молдавские либералы вон умудрились даже потребовать от России вернуть румынское золото, только надеяться на понимание — чрезвычайно сложно. Могут закрыть глаза, промолчать, но поддержать и тем самым придать неонацистским репрессивным интенциям нелегитимного правления Молдовы вселенский размах и признаки глобального тренда.
Иными словами, Лупу, Гимпу, Филату, Тимофти не на что опереться. Мировой, и в особенности европейский, опыт против них. Примеры, которыми они могут оперировать, малочисленны и малоубедительны. Ибо аналогичные запреты происходили в государствах, которые не принято считать эталонными. И пусть некоторые даже состоят в Евросоюзе. Это не их красит, а, скорее, бросает тень на ЕС. С их подачи в политическом лексиконе Европы появилось унизительное понятие «неграждане», они ужали до жалких размеров местных выборов всеобъемлющее демократическое право избирать и быть избранным, а попытка прикрыть русофобией парады ветеранов СС, которые здесь регулярно проводятся, не извиняет ни русофобии, ни нацистских парадов.
Ни одна из стран подлинной, а не нанесенной ветрами НАТО Европы не опустилась до подобного. Равняясь на слабейших, недосамоутвердившихся, молдавские власти лишают принимаемые репрессивные решения опоры на солидный, безоговорочный прецедент, и значит, большей части легитимности. По меньшей мере сквозь безошибочный фокус общественного мнения. А без этого вся дурно пахнущая затея с запретом коммунистической символики, принадлежащей человечеству, начинает казаться тем, чем казалась с самого начала. А именно: конкурентными разборками до смерти перепуганных аборигенских царьков с туземными паспортами под набедренной повязкой.
Чистосердечное признание прозвучало из уст одного из них — Владимира Филата в интервью «Свободной Европе». Собственно, как и ожидалось: дело не в преступлении, ибо ни одной живой душе в трезвом уме и твердой памяти не придет в голову назвать использование серпа и молота преступлением. Дело не в преступлении, а в наказании. А наказанием со всем дикарским простодушием господин премьер-министр обозначил неизбежные проблемы, которые непременно возникнут при регистрации Партии коммунистов для участия в выборах. И сразу как-то пожухла цветастая риторика о депортациях, голоде, ГУЛАГе. Им не хватило даже масштаба мерзости, масштаба подлости, чтобы выставить дело в качестве исторического, грандиозного сведения счетов с собственным прошлым. Или там с извечной мечтой человечества о лучшей жизни (ай, Моська!).
Всё оказалось, как всегда, в их бездарном исполнении — элементарным, как инфузория, и тупым, как валенок. Устранить, выбить с политического, а главное, электорального поля партию, которой все они смертельно, до дрожи, до колик, до судорог боятся. Небеспочвенно, надо сказать. И чем небеспочвеннее их страхи, тем бессмысленнее их действия.