В данном академическом случае мы наблюдаем максимальную актуализацию старой теории «орануса», или — проще — «ротожопы» Виктора Пелевина. Они собрались, сбились в шайку лишь для того, чтобы поглощать в немыслимых, раблезианских, количествах материальные блага, выделяя при этом исключительно бессмысленные и дурно пахнущие ветры «проевропейской» риторики. При этом реален лишь процесс пожирания остатков государственной собственности парочкой олигархов от политики, идеологические же выделения носят исключительно маскирующий, камуфлирующий характер. Контроль над телевизором, в какую бы кнопку вы наивно ни тыкались, позволяет занавесить грязноватой кулисой словесной лжи темные делишки, обтяпываемые в приятной тишине и теплоте отдельных ресторанных кабинетов и сигарных залов. И чем выше шумовой уровень информационной истерики, тем больше ими заглатывается, надкусывается, распихивается впрок по карманам. 

 

Можно быть уверенными в одном: как только кто-то из них или их подручных сказал слово «реформы», в эту самую секунду и ни мгновением позже какой-нибудь объект сменил прописку с государственного, молдавского, на офшорный доминиканский. Словосочетание «европейская интеграция» поскольку звучит дольше, позволяет поглотить кусок пожирнее. С тем же «доминиканским» результатом. И чтобы сложить полную картину подлинного грабежа и мародерства, царящего в Молдове, следует обратить внимание на то, как резко в последнее время увеличилась частота и интенсивность произнесения слов «реформы» и «евроинтеграция».

 

Звучат эти начисто лишенные всякого смысла слова все чаще в бурлящем потоке агрессивной риторики. Когда единицы что-то воруют у масс, массы должны не отвлекаться на воровство у себя. Для этого любой катала или шулер (а Плахотнюк и Филат — каталы и шулера в законе) всегда чем-то отвлекает внимание. В нашем случае массам подсовывают в виде «куклы»-обманки обобщенный образ врага. Враг этот ядовит и коварен, если верить провластным «экспертам», это чудище о двух орлиных головах, в одной когтистой лапе — имперский скипетр, в другой — серп и молот, он огнедышащ газовым выхлопом, но расчетлив, поскольку трезв, как стекло пустой винной бутылки. И цель у этой драконообразной злокозненной вражины одна — не допустить «успеха реформ» и «евроинтеграции». Охота на ведьм и драконов, поиск и — о чудо! — обнаружение виновных в винном эмбарго, высылке гастарбайтеров из России провоцирует не только учащенное сердцебиение у населения Молдовы, но и учащенное произнесение слов «реформы» и «евроинтеграция», которые, как мы уже уяснили, являются только и исключительно маскировкой для воровства народной собственности. Из свежего — премьер-министр Лянкэ: «Российское эмбарго — истерическая реакция на евроинтеграционные устремления Молдовы». 

 

Произнесение фразы «интеграционные устремления Молдовы» длится ровно столько, чтобы мог сменить хозяина такой гигант, как «Молдтелеком», или, скажем, «Банка де економий». Поневоле заподозришь, что все внешнеполитические и внешнеэкономические трудности, с которыми совсем не вдруг, не в одночасье столкнулась нынешняя власть, а из-за нее весь молдавский народ, — всего лишь часть глобального плана маскировки: сожрать и не подавиться, да еще и переварить двести с лишним объектов государственной собственности — это не шутка! 

 

И Филат, и Плахотнюк — оба — специалисты в области приватизации. Плахотнюк всегда предпочитал выводить в офшоры прибыли действующих госпредприятий, выдумывая различные хитроумные схемы. Но видимо, что-то, вероятно, чутье деляги, подсказало ему: надо брать, пока дешево и есть возможность. Пока свобода не философское экзистенциальное понятие, а осязаемое состояние. 

 

Филат в свое время был даже главой соответствующего департамента. Не без пользы для себя: гигантское строение в центре Кишинева, некогда известное под названием ВПТИ или IPTEH за копейки стало его личной собственностью. Характерно, что сегодня оба предприятия, отражающиеся в зеркальных стенах бывшего ВПТИ — центральный офис «Молдтелекома» и центральный универмаг — могут перейти под контроль Влада Плахотнюка. 

 

В этом взаимном отражении — суть всей (подчеркиваю: всей!) нынешней политики. Пока отбирали, вырывали друг у друга изо рта куски вроде «Франзелуцы» — воевали, а договорились раздербанить полюбовно — создали КПП. И — никакой «европейской интеграции» (ой, «Арома» исчезла), и никаких «реформ» (бац! — и сгинули в бездонном брюхе «табачка» и «Фармако»). У КПП нет больше никакого смысла, никакого иного наполнения. 

 

Они довели до политического абсолюта принцип дележа, начав первый Альянс с должностей и контроля над силовыми структурами, завершив предприятиями, а то и целыми отраслями, когда предприятие отраслеобразующее. 

 

Гуляющий по Интернету список объектов госсобственности, поделенных между Плахотнюком и Филатом, правдоподобен и подлежит корректировке разве что по факту, когда станет окончательно известно, что именно кто украл, пардон, приватизировал. Сам факт дележки сомнению не подлежит. На этом принципе, принципе бандитского дербана, и покоятся ценности, ценности совершенно реальные — заводы, фабрики, комбинаты, торговые площади, вокзалы, аэропорты, сервисные предприятия. Обратите внимание: не успел Конституционный суд, принадлежащий с потрохами Плахотнюку, поставить под сомнение концессию Кишиневского международного аэропорта, тут же Филат, снявший сливки со сделки, вылез с заявлением о том, что в коалиции «кто-то кое-где у нас порой» пытается играть не по правилам, ибо «европейская интеграция» (хлюп — и не стало у государства «Эйр Молдова») и «реформы» (хлоп — и испарился Северный вокзал) требуют… бла-бла-бла.

 

В этом смысле охотно верится, что «Банка де економий», воистину народное достояние, они украли вдвоем. Это как-то логично, что ли. Довели до банкротства и после украли, чтобы «спасти», по словам нового министра финансов из правительства, в котором зеленым юнцом занимался первой своей приватизацией Филат.